Почему в Украине нет врачебной этики и не соблюдаются права пациента? Как обстоят с этим дела в Европе и Америке, и что нужно сделать, чтобы взаимоотношения пациента и врача были максимально прозрачными? Об этом и многом другом говорим с врачом-психиатром Тиной Берадзе.
Тина Берадзе – известный врач-психиатр, психотерапевт, медицинский психолог, член Ассоциации выпускников Медицинской школы Гарвардского университета, глава Наблюдательного совета международной благотворительной организации «Инициатива за психическое здоровье». Доктор Тина имеет большой опыт работы в США, Австрии, Грузии и Украине. Автор научных и популярных статей, лекций, телевизионных и радио выступлений.
- Тина, в своих многочисленных публикациях и научных статьях ты часто акцентируешь внимание на особом месте психотерапии в медицине. Исходя из нашей тематики, хотелось бы начать разговор с кодекса поведения психиатра с пациентом. Правила врачебной этики для представителя твоей профессии и, скажем, стоматолога, это один и тот же формат взаимоотношений, или здесь есть принципиальные различия?
- Давай начнем с того, что психиатры это такие же врачи, как и кардиологи или стоматологи... Мы все заканчивали медицинские вузы и давали клятву Гиппократа. А в моем случае это было трижды, поскольку мне несказанно повезло учиться и повышать квалификацию в трех разных странах. В психиатрии нет никакой эзотерики или мистики… Я не гадаю на картах или хрустальном шаре. Здесь работают законы доказательной медицины, и работают они, кстати, великолепно, получше всякой «кофейной гущи».
В цивилизованных странах взаимоотношения врача и пациента прописаны до мелочей. Медицинская этика – отдельная наука, которой обучают каждого врача. Основной принцип, которым должен руководствоваться врач – НЕ НАВРЕДИ! Ты должен уметь расположить к себе пациента и убедить его в необходимости лечения. При этом вся информация не должна выходить за пределы твоего кабинета. Разглашение врачебной тайны есть грубейшее нарушение этических норм. И вот здесь начинается проблема, поскольку, в отличие от стоматолога или хирурга, я просто вынуждена нарушать это правило…
- В смысле?! Нарушаешь правило конфиденциальности?
- К сожалению, психиатрам иногда приходится идти на такой шаг… Давай представим банальную ситуацию, когда пациент обращается за помощью к венерологу. Дело достаточно деликатное, и афишировать его никто не станет. Об этом факте вряд ли кто-то узнает, поскольку вся информация остается между пациентом и врачом, который назначает лечение. Единственное, что требует венеролог – предупредить партнеров, с кем у пациента была связь.
В психиатрии же есть заболевания, где мне одной с пациентом просто не справиться. Нужна помощь близкого человека, который будет ухаживать или присматривать за больным. В Америке, где я проработала 20 лет, такого человека называют «caregiver». Для примера, возьмем элементарную депрессию... Поверь мне, если рядом с таким больным нет человека, который за ним бы присматривал, то закончиться это может сведением счетов с жизнью. Поэтому моя основная задача на первом этапе лечения – убедить своего пациента, что в одиночку ему не справиться. Для этого я работаю с пациентом и подвожу его к тому, чтобы он дал мне разрешение поделиться проблемой с его родственником или близким другом. Иначе больному не помочь. Еще не придумали такой «волшебной» таблетки, которая смогла бы навсегда избавить от депрессии.
- То есть тебе приходится работать не только с больным, но и его близкими… А как в таком случае люди реагируют на твою просьбу?
- По-разному, но если говорить о моем опыте в Украине, то здесь отношение к людям моей профессии, мягко говоря, отрицательное. «Не приведи господь, если тебе назначит таблетки доктор Тина. А что скажут соседи!»
Мы должны понимать, что у всех медицинских направлений, имеющих отношение к разного рода стигмам, есть свои особенности и сложности. Психиатры наряду с венерологами и проктологами, это те специалисты, которых даже самые благодарные пациенты предпочитают больше никогда не встречать. И я это прекрасно понимаю, поскольку здесь дело не конкретно в моих взаимоотношениях с больным, а со стигмой или настроением общества, которое так или иначе относится к твоему расстройству. И эта проблема не только украинская. Так во всем мире, и здесь мы должны учитывать много различных факторов, в том числе и религиозные, и культурологические.
- Есть ли в этом плане какие-то положительные изменения?
- Радует, что в странах Запада отношение общества к людям, посещающим психиатров, меняется в лучшую сторону. Здесь огромную роль сыграл Голливуд и масс-медиа. «У меня есть слава. Я получаю миллионы долларов за эпизод… Но я принимаю антидепрессанты, поскольку в этом нуждается моя нервная система. Это все равно, что одеть свитер, когда тебе холодно». Это слова Хью Лори, нашего любимого Доктора Хауса, и я как врач безмерно благодарна ему за такое публичное признание. И таких историй в западной культуре очень много, что позволило в корне поменять отношение общества к людям, имеющим душевные расстройства.
В этом вопросе и мировая медицина ушла далеко вперед. Недавно я вернулась из конференции в Риме, где мой замечательный коллега из Испании Эдуард Виета сделал блестящий доклад о том, как в ближайшие 50 лет психиатрическая медицина решит проблему сосуществования людей с биполярным расстройством с их близкими. Я была в восторге от этого выступления, и в то же время мне было очень грустно, потому что в Украине, к сожалению, ситуация обстоит куда сложнее. Здесь мне приходится спасать от смерти девочек-подростков с анорексией. Годами родители их водят по диетологам и эндокринологам, напрочь отказываясь показывать своего ребенка психиатру! То есть, родители готовы наблюдать за смертью своего ребенка, лишь бы не обращаться к доктору Тине! Катастрофа…
Настоящая радость не требует публики, она столь же интимна, как и истинная грусть...
Тина Берадзе
- Тина, учитывая столь непростые условия твоей работы, возможен ли у тебя конфликт с пациентом?
- Очень интересный вопрос. Здесь все очень индивидуально. Если перед тобой сидит Наполеон, который делится с тобой планами по захвату Европы, то конфликтовать с таким человеком глупо. Нужно понимать, что конфликт возможен только между психически здоровыми людьми.
Конечно же, в психиатрии иногда прибегают к принудительному лечению. Если я в ходе обследования делаю вывод о том, что больной является социально опасным, и он отказывается от лечения, то его лечат в принудительном порядке. Представь ситуацию, когда больной, страдающий слуховыми галлюцинациями, «слышит» голос, который приказывает ему нанести вред, например, своим детям. Как ты понимаешь, вопрос о конфиденциальности в таких ситуациях уходит на второй план, поскольку мы имеем дело с человеком, готовым причинить вред окружающим людям. При этом следует понимать, что потенциальное нанесение вреда самому себе также является социальной опасностью, и такого человека, в случае его отказа от лечения, также лечат принудительно.
Как это ни странно, но конфликты в моей практике бывают не с пациентом, а с его близкими, которые не понимают всей серьезности проблемы. Огромное значение здесь имеет страна, в которой ты ведешь практику. Когда я приехала в Украину, в начале 2000-х, то с ужасом обнаружила, что законодательство и протоколы, касающиеся моей профессии, не менялись с 1977 года! Мне пришлось приложить титанические усилия, чтобы поменять эти протоколы, в частности, и те, которые касались принудительного лечения. К сожалению, в нашей стране старые законы о принудительном лечении часто использовались и в преступных целях, когда, например, нужно было просто избавиться от человека и завладеть его имуществом.
- Тина, хотелось бы немного сместить акцент нашей беседы. Ты имеешь большой опыт работы в США и в Австрии. Украина сейчас на перепутье, и мы не понимаем, какую модель развития принять… Скажи, какая система взаимоотношений врача с пациентом более формализована, европейская или американская?
- Однозначно, американская, и я объясню почему. Нам могут казаться странными некоторые законы в США, но система там настолько изощренная, что учитывает абсолютно все обстоятельства. Американское правосудие (особенно до периода правления администрации Обамы) настолько серьезно защищает права пациента, что тот за малейшую оплошность может подать на врача в суд и потребовать огромную сумму компенсации. Дело доходит до абсурда, поскольку из-за такой системы американский врач иногда вынужден даже нарушать клятву Гиппократа. Помочь человеку на улице, у которого начался приступ, может быть рискованно, поскольку тот, придя в себя, может подать на тебя в суд. По этой причине у каждого американского врача имеется солидная страховка, которая покрывает возможные растраты при судебных разбирательствах.
В Европе медицина работает иначе. Мы должны понимать, что Евросоюз с 90-х годов начал двигаться в сторону социализма. Все идет к тому, что у гражданина Австрии или Германии образование и медицина бесплатны. Это вроде бы хорошо, поскольку медицинские услуги могут позволить себе все граждане. Но в то же время, серьезно страдает качество обслуживания. У вас может быть температура 40, но в порядке очереди вы можете прождать несколько часов, пока вас пригласят к вашему врачу. Исходя из этого, и взаимоотношения врача с пациентом в Европе не такие строгие и формализованные, как, например, в США.
Каждый человек имеет право на грусть.
Тина Берадзе
- Не могу не спросить тебя о Грузии… Ты там получала свое первое образование, и сегодня ведешь на своей родине активную деятельность. У нас был период, когда мы пытались подражать грузинским реформам, и даже пригласили на работу бывшего министра здравоохранения Грузии. Грузинские медицинские реформы как-то отобразились на кодексе поведения врача и пациента, или в этом отношении ситуация там не поменялась?
- В медицине Грузия добилась невероятных успехов, это факт. Можно по-разному относиться к Михаилу Саакашвили, но именно под его руководством грузинская система здравоохранения стала практически такой, как в Евросоюзе.
Система взаимоотношений врача и пациента в Грузии также стали более прозрачными и «протокольными», и здесь большую роль сыграло всеобщее страхование. Оно имеется у каждого гражданина Грузии, который знает, что конкретно может требовать от врача, и что самое важное – без коррупционной составляющей. Это имеет большое значение, поскольку, когда вы даете врачу или клинике взятку, то и сами становитесь соучастником преступления. А требовать от коррумпированной медицины качественных услуг и соблюдения прав пациента в стране, где не работают законы, просто бессмысленно. Именно поэтому я утверждаю, что говорить о медицинской этике и правах пациента в Украине пока нет никакого смысла, поскольку у нас просто нет современной медицины. Я несколько раз общалась с Сандро Квиташвили, и говорила ему, что свои реформы он здесь воплотить не сможет, но он все же попытался. Результат мы все прекрасно знаем…
Мы должны понимать, что современная медицина это не только назначение лекарств и операции. Это огромная индустрия, где, в том числе переплетены интересы страховых компаний, фармацевтического бизнеса и медиа. Например, во всем цивилизованном мире фармкомпаниям запрещено эксплуатировать врачей, и даже оплачивать им выступления на конференциях или телевидении в целях рекламы препарата. В Украине это можно. То есть, мы говорим о том, что на врача в Украине оказывается огромное влияние, и говорить в такой ситуации о врачебной этике и кодексе поведения с пациентом, когда несчастному больному назначаются десятки ненужных препаратов, просто невозможно.
Никогда не говорите "я должен", говорите "я хочу".
Тина Берадзе
- Тина, напоследок хотелось бы попросить тебя обратиться к нашим читателям. Помоги развеять страхи перед твоей профессией. Как убедить человека не бояться обратиться к психиатру, если у него или его близких есть проблемы?
- Я несколько лет проработала в системе советской психиатрической медицины, и прекрасно знаю, что из себя представляла эта отрасль в СССР. Во многом страхи людей перед психотерапевтами связаны с ужасами советской психиатрии, которая, как мы знаем, использовалась и для расправы над диссидентами. Поскольку в Украине не произошло радикальных перемен в медицине, то общество все еще со страхом смотрим на людей моей профессии.
Что я могу сказать людям, имеющим душевные расстройства… Дорогие мои, вы должны понимать, что ваше психическое здоровье не касается только вас. Вы живете в семьях и окружены людьми, которым вы дороги. Если вы пренебрежительно относитесь к себе, то, пожалуйста, подумайте о ваших близких, которые, поверьте мне, страдают из-за вашего состояния. Особенно, если у вас есть дети… Мы живем в очень непростое время, когда буквально каждый второй страдает тревожными расстройствами. В этом нет вины самого человека, но в его силах все это изменить.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
- Психическое здоровье ребенка: природа или воспитание?
- 5 фактов ВОЗ о психическом здоровье
- Обостренная депрессия
